Расточка. Потеряли ренессанс, получили возрождение?
Текст был опубликован 3 декабря 2017 года
Стремление защитить культурное наследие города может столкнуться с необходимостью модернизации: дедушкины резные наличники рассохлись и мешают вставить пластиковое окно, система каналов мешает выстроить инфраструктуру. Когда думаешь о комфорте, культура и история отходят на второй план. И иногда это хорошо — иначе мы бы до сих пор жили в аутентичных пещерах, расписанных сценами охоты. Тем не менее некоторые места, как показала история, были спасены не зря: Питер, Венеция и деревня Голашовице в Чехии знавали нелёгкие времена, когда люди далеко не горели восторгом от архаичной, ветхой и неудобной «уникальности» этих мест. И в нашем, далеко не древнем, городе есть места, которые могут оказаться куда ценнее, чем кажется.
Гляжу на соседний дом и вдруг понимаю, что хожу мимо него несколько лет, но никогда не видел его восточной стены. Частенько вещи, которые рядом, вызывают меньше всего любопытства: в честь кого назван переулок, по которому каждый день я хожу на работу? Даже девичью фамилию бабушки знают далеко не все, хотя это уже и относится напрямую к нашей истории. Также, из раза в раз проходя мимо старой вечно пустой чаши фонтана, я не задумывался, как она оказалась среди неподходящих ей трёхэтажных бараков. И не приходило в голову, что если подмести двор, отштукатурить и покрасить дома, постричь заслонивший резные капители тополь, то фонтан окажется не просто к месту, а предстанет неотъемлемой деталью архитектуры.
Одна из таких чаш пока ещё стоит в нашем городе на улице Мира, в микрорайоне, известном как Расточка. Это место давно приобрело славу неблагополучного, а некоторое время назад — запущенного. Если свернуть с главной улицы, то худо-бедно отреставрированные советские постройки сменятся угрюмыми кварталами, опустошённые дома-скелеты зияют закопчёнными окнами. Невидимые гончие разрухи обгрызли фасады. Как кривые зубы, торчат из земли остатки некогда красивых оградок. Временной скачок из девяностых сразу в постапокалипсис.
Сложно представить, но эти заброшенные кварталы в пятидесятых годах прошлого века воспринимались как островок роскоши в окружении строгой кубической серой рациональности. Талантливый архитектор В. Майков, о личности которого почти не осталось информации, решил разнообразить привычный по тем временам «стиль серых коробок», добавив туда что-то похожее на неоренессанс. И это несмотря на поставленную задачу — в кратчайшие сроки построить жилой комплекс для рабочих «Тяжстанкгидропресса». Завод в сорок втором году эвакуировали из Краснодара, и люди, полные энтузиазма, были готовы жить в простых условиях. Здания по конструкции были ненамного сложнее, чем их поздние братья — хрущёвки, но, как будто истосковавшись по эстетике, архитектор решил добавить пилястры, арки, выстроил композицию закрытого двора вокруг фонтана, и вышел неоренессанс на советский лад, строить который изрядно помогли пленные из Германии. Никакого специального приказа, никакого статуса кварталов — просто сюрприз от архитектора.
Люди, заселившиеся в новый комплекс, были без преувеличения вдохновлены: им казалось, что для них уже наступило новое светлое будущее, о котором говорила коммунистическая пропаганда. Сыграли роль и недавнее окончание войны, и бурный рост промышленности, и такое душевное отношение к условиям жизни трудящихся.
Но это — атмосфера минувших дней. Сейчас я стою возле декораций к фильму о войне и пытаюсь представить, как выглядело здание, и что было на пустыре неподалёку.
Люди наблюдают, как элементы местного ренессанса тихо исчезают так же неожиданно, как появились. В 2016 году дома из комплекса «Тяжстанкгидропресса» начали без шумихи расселять и сносить. На декабрь 2017 восемь домов расселено, и идёт поиск инвестора, который уничтожит ещё 108 зданий и застроит территорию. И дело далеко не в ветхости и несовременности строений.
Из неблагополучной окраины города Расточка начала превращаться в район с большими экономическими перспективами: 14 миллиардов было вложено в строительство Бугринского моста, соединившего Кировский и Октябрьский районы.
Пустовавшая раньше «пьяная дорога» оживилась после строительства торгового комплекса МЕГА, а с появлением моста люди удивились, впервые увидев на этой дороге пробки. Как ни странно, с появлением МЕГИ (а точнее, с обилием рабочих из Азии) связано строительство на улице самой большой мечети в городе и пока единственной в Сибири медресе. С обоих концов улицы, как цветы к солнцу, потянулись вверх высотки — навстречу растущим ценам на недвижимость. И новые здания могут в будущем появиться вместо некоторых кварталов Расточки. Но, когда мы говорим об уникальности, нужно иметь в виду, что она сосредоточена в кварталах Майкова (так называемых кварталах первой очереди), и большая часть микрорайона состоит из невзрачных древних трёхэтажек, которые представляет сомнительную культурную ценность.
И вот мы стоим перед развилкой: с одной стороны — ренессанс, о котором вспомнили, только когда ему был вынесен приговор, с другой стороны — возрождение района, который после развала Союза пришёл в запустение и обрёл славу криминального. С одной стороны — бывшая самобытность, ещё недавно интересовавшая немногих ценителей, с другой — будущий рост на благо жителей.
Но развилка только кажется таковой, ведь общественный резонанс вокруг самобытности Расточки может сыграть только на руку дельцам, а ныне дряхлое культурное наследие может превратиться в элитное жильё. Уже есть проекты по сохранению некоторых объектов из комплекса Майкова. Они в основном сосредоточены возле уже отреставрированного дома культуры имени Ефремова. И судьба их в том числе зависит от нас — если востребованность в сохранении самобытности будет очевидна мэрии, если это не будет носить характер ворчания на любые действия властей, а превратится в общественный дискурс, ситуация сдвинется с мёртвой точки. А на данный момент, кварталы в стиле ренессанс — отличное место для любителей развалин и мрачной атмосферы.
