«Спасла молитва матери, смерть постоянно ходила рядом…»

С таких слов начинает свою историю о пройденной войне Василий Павлович Сорокин. Он один из немногих, ныне живущий в Бердске, кто в 95-лет сохранил бодрость духа и ясную память. Ветеран не плачет, когда рассказывает о страшных временах 1941-1945 гг. — не в первый раз он делится этой историей.

Когда заходишь в комнату, то видишь, что каждая стена увешана рамками с почетными грамотами, письмами благодарности, дипломами. А в шкафу на вид более десяти кружек с надписями: «Спасибо за чистое небо!», «С 9 мая!», «С Днём Победы». Сорокин улыбается, говорит, что после 5-6 штук начал коллекционировать их. На полке фотографии семьи и родственников, есть и кадры с главой города Евгением Шестернином и протоиереем Владимиром Бирюковым, а в самом углу, одна фронтовая. На ней Василию Павловичу всего 16 лет, вот его портрет в новом обмундировании, которое ему выдали в Чите.

Начало

«Для меня война началась рано, окончил только 8 классов, родился я в Мордовской республике в 1924 году, направили работать на комсомольскую стройку станции «Слюдянка». Был немного в Монголии и на Байкале. Там то и застала война».

В армию Василий Павлович пошёл добровольцем, помнит, как после разнарядки он был отправлен учиться на радиокурсы в Читу. В то время военные действия были быстрые, маневренные, необходимо было поддерживать связь: по приказу Сталина в срочном порядке призвали радистов, куда и попал Сорокин на 10 месяцев. Там их хорошо встретили: «Одели все в суконное, сапоги хорошие дали и добротно кормили». Но радиостанций связисты боялись. «Как только включишь рацию, так тут сразу мина реагирует — и все ты мертв. А кормят хорошо, так что перловку даже солдатскую не едите. Вы ведь смертники — первые идёте», — рассказывали пришедшие с фронта солдаты. Потом месяц Василий учился в Горьком, откуда направили в резерв красной армии в Москву. 1 июня 1942 года сформировали два батальона связи в Свердловске.

«Пришли, значит, два командира и начали нас делить. Долго спорили, а потом и вовсе в шеренгу всех нас поставили и на первый-второй приказали рассчитаться. Подбросили монетку — так я и попал в 51-й батальон связей. Когда нас делили, подходил к командиру и договаривался с ним, чтоб в танковую часть направили. А он мне ответил, что я в составе экипажа, поэтому нельзя. Думал, что в танке безопасно, пока не увидел, как солдаты на фронте внутри машин горели», — дрожащим голосом рассказывает Сорокин.

Хроника из первых уст

Прямо на месте после распределения батальону приказали сразу собираться, погрузили в вагоны. Думали, что их везут в самое пекло, в Сталинград, но их определили в Подмосковье, в Люберцы. Экипированный и полностью сформированный батальон повезли под город Белый Тверской области в деревню. Готовились к операции «Марс», или как в народе называют «Неизвестная война Маршала Жукова». Тогда Сорокин впервые увидел тех, под чьим командованием проходила операция: Жуков, Василевский и Сталин. Фронтовики думали, что к октябрю начнут наступление, но в сентябре были сильные дожди и дороги размыло. Строил лежневки через болота. Фашистские самолеты летали по 12 раз в день через них. И за два дня разрушили всю деревню. Солдаты перебрались в лес, в землянки, еды не было, голодали. 

Помнит Сорокин и звук падающих бомб: «Стояли как-то мы с товарищами на открытой поляне, рядом с нами командир, да и разговаривали о своём. И тут он как нам закричит: «Под машину, быстро!». Прыгнули под неё, она совсем близко была, и слышу звук, словно свинья хрюкает, «хрюф-хрюф-хрюф», и взрыв. Свист раздаётся, когда бомба мимо пролетает, а это звук, когда она вниз падает, прямо на тебя. Так нас командир и спас: не задело, ранений нет, только контузия, он же — лег». В ноябре 1942 года началось мощное наступление, которое понесло большие потери. Было 3000 человек, осталось около 800, танки в болоте тонули, половина корпуса попала в окружение, но оборону прорвали. Для Василия Павловича это было жуткое время.Ф

Невозможно забыть

Июль, 1943 год. 51-й батальон был уже достаточно хорошо подготовлен и ожидал, что поезд, куда их вновь погрузили, отправится в Курск. Но вновь мимо. Однако даже в Курской битве принимал участие наш герой. Авиаторы шести самых массовых «танковых» самолетов, «Ил-2», запросили радиостанцию. Связиста командировали на две недели, где он направлял их. Продвижение прошло быстро, по своим снаряды не попадали. Но самым страшным фрагментом в памяти Сорокина был случай перед Смоленском, куда направили после командировки. Гнездиловские высоты, неприступная крепость высотой 244 метров имела очень важное стратегическое значение, ведь с неё были видны пять линий, прикрывая основную коммуникации противника — железную дорогу Ельня-Спас-Деменск. Штурмом захватить не вышло, поэтому организовали отряд: набрали сильных парней, которых называли «железными воинами» из-за того, что на них были бронежилеты. 

«Ходили рядом с этим местом, охотник с нами был, смотрит он на ветку дерева, а там ворон сидит. Подзывает и говорит, что там, что-то неладное, проверить надо, посмотреть. Спускаемся и действительно, то ли лежит, то ли сидит солдат в этом жилете, и не говорит, сам не двигается, только глаза открывает. Страшная картина, которую невозможно забыть», — и промолчал ветеран после этой фразы. «Тогда их только ввели в производство, тяжёлые и толстые из 5 мм броневой стали», — показывает пальцами Василий. Если по ногам попадут, то все на коленях стоишь, не двигаешься. И при этих неудобствах, без боевой подготовки атаковали неприступную высоту, а бронежилеты, впоследствии, отменили. Сейчас же Гнездиловская высота — это место подвига 10-й гвардейской армии, которое стало братской могилой для 3,5 тысячи наших солдат и офицеров, отдавших свои жизни в борьбе с фашизмом.

Новый год на войне / Праздник на войне

На вопрос «Какое событие в те годы запомнилось для вас, как радостное?» Сорокин, улыбаясь, отвечает: «Новый год». 1944 год, батальон находился уже в Эстонии, военные действия прибалтийской операции были окончены. В ноябре Латвию освободили от фашистской оккупации. Но солдаты остались на месте до декабря. По рассказам Василия, офицеров отозвали и пригласили в хорошую землянку. 

«Тепло там было, девчата-радистки приготовили вкусный обед, за столом всем были рады. Пели долго песни, старший по военной части рассказывал байки и шутки. А салют запомнился участникам надолго. Запускали не фейерверки, а стреляли в воздух, всех после курантов долго потом веселились. И понимали, что победа близко».

Жизнь после

После войны он переехал в Бердск, устроился на нефтебазу госрезерва «Гигант», где проработал 38 лет. Сорокин и по сей день активно участвует в общественной жизни города, встречаясь с молодежью и рассказывая им о Великой Отечественной войне. Боевых наград у Василия Павловича более 30. Среди них медаль «За боевые заслуги», медаль «За оборону Ленинграда», орден Ленина и орден Отечественной войны II степени. Но это все не сравниться с тем вниманием, которое ему оказывают близкие. Каждый год 9 мая дочка с внуком приезжает из Москвы, друзья и родственники собираются все вместе. «А если Василий Павлович не у домашнего очага, то все находят его», смеясь, рассказывает сваха. Это традиция Сорокиных, это их праздник — «День победы!»