«Вы как цацки лучших ювелиров». Как готовят будущих ювелиров в Новосибирске
Сколько у вас знакомых юристов, а менеджеров сколько? Гораздо реже можно встретить режиссёров, астрономов или ювелиров. Если процесс обучения у переводчиков понятен, то, как учатся ювелиры? Сразу представляется картина, как студенты купаются в золотом озере и делают бусы из драгоценных камней, добытых в логове дракона. Нам удалось пообщаться с будущими ювелирами Дашей и Алёной, студентками Новосибирского государственного технического университета и развеять мифы об их учёбе.
— Почему вы пошли учиться на ювелира?
Дарья Моставщикова: Я мечтала попасть на эту специальность ещё до поступления в университет. Но родители посчитали профессию ювелира непрестижной и направили на нанотехнологии. К третьему курсу я решила перевестись туда, куда хотела изначально, — на художественную обработку материалов. Теперь мы ювелиры, инженеры-технологи на ювелирных деревообрабатывающих и машиностроительных производствах. По-простому — дизайнеры касательно ювелирной, мебельной, машиностроительной промышленности.
Алёна Власенко: Мне захотелось творчества. Как и Даша, изначально я поступила на другое направление — на РЭФ (факультет радиотехники и электроники. — Прим.ред.). Проучившись там, поняла, что в душе живёт художник, которого нужно развивать. Тогда мне пришла мысль: — когда, как не в университете, удастся попробовать себя в чём-то новом. А на этом направлении есть и технические, и все гуманитарные, и творческие дисциплины: дизайн, скульптура, рисование, история искусств. Недолго думая, сразу же постаралась перевестись.
— Как проходило поступление? Из чего состояло творческое испытание?
Дарья: Поступление включает в себя ЕГЭ по физике, математике, русскому и творческое задание: рисунок и живопись. Рисунок — это геометрические фигуры, живопись — натюрморт. Меня перевели сразу на второй курс, поэтому я это не сдавала. Но мне пришлось закрывать все предметы, которые были в академической разнице. Одним из таких был реферат по апробированию ювелирных изделий, как ставится проба, что такое проба, из чего она состоит, что такое процентное составляющее одного металла в другом. К примеру, как сделать розовое золото — добавить больше меди, а для белого золота — больше примеси серебра и цинка.
Алёна: Стоит отметить, что места на нашем направлении забиты, но мне повезло выхватить одно. Так как я перевелась, творческое обошло стороной. Но проблемы возникли с рисунком, который считался за академическую разницу. Спасибо Даше за то, что она помогла. Она, в отличие от меня, окончила художественную школу. У неё было больше опыта в рисунке, поэтому я с ней советовалась. Благодаря ей всё прошло легко.
— Учёба на ювелира — это больше про творчество или про техническую составляющую?
Дарья: Учёба на ювелира — это гармония творчества и технической составляющей. В один день мы делаем миллион заданий по механике, лабораторные по сопромату и физику с матаном сдаём, а в другой — целый день рисуем. Нас за это не особо любят на факультете. Когда мы сидим в мастерской, наша дверь всегда открыта. Мы работаем с совершенно разными материалами, которые не всегда привлекательно пахнут. Кто заканчивает работу, — приступает к следующей, поэтому в мастерской в одно время задействованы краски, пастель, сангина и карандаши. Мимо нас проходит и говорят: «Сраные рисовальщики».
Алёна:С одной стороны, ты самовыражаешься, придумываешь всё, что угодно, но без технических знаний — не сможешь воплотить свою идею в жизнь. Технические знания — это как правила грамматики для журналиста. Поэтому учёба на ювелира — это творчество с неизменным участием технической составляющей.
— Что больше всего тебя удивило на первом этапе учёбы? Сразу было введение в специальность?
Дарья: Удивило и удивляет до сих пор, что многие нас считают просто художниками, «рисовальщиками». Наша специальность сложнее, чем у других на нашем факультете. Мы должны успеть сделать огромный объем творческой работы руками и такой же объем работы мозгами в техническом плане. У нас многогранная специальность, которая задействует сразу два полушария и развивает человека с разных сторон.
Наравне с мировой художественной культурой нам рассказывают про ГОСТы, по которым выполняется изделие. Объясняют, как соединять драгоценные металлы, к примеру, с деревом. Как соблюдать выдержку, чтобы изделие дольше прослужило. Как проходит пробирный надзор на территории Российской Федерации.
Алёна: Введение в специальность у ребят началось с первого курса. Но из-за перевода эту дисциплину мы осваивали сами и писали рефераты. Классно, что уже на таком раннем этапе ребятам рассказывают о возможностях их специальности.
— Есть ли у вас ювелирный сленг? Слова, которые понимают только ребята с вашего направления?
Дарья: Ювелирного сленга еще нет, потому что ювелирное дело начинается на третьем курсе. Но у ювелиров не так много сленга. Можно металлы по-разному называть.
Алёна: Приколы групповые у нас есть, но к ювелирному делу они никак не относятся. Может, я просто невнимательна и не придаю значения.
— Что должен знать человек, который только мечтает стать ювелиром? Есть ли подводные или (драгоценные) камни?
Дарья: Человек, который мечтает стать ювелиром, должен определить, каким специалистом он хочет стать. Пройти полугодовые ювелирные курсы, получить поверхностные знания и научиться держать в руках фрезер и станок — одно. Глубоко разобраться в вопросах, работать в серьёзных компаниях, не принося вред ни себе, ни клиентам, — совсем другое.
Ювелирка связана не только с драгоценными металлами, но и с художественной резкой по дереву и другим материалам. Для создания красивого и надежного предмета мебели, ювелир соединяет в себе художественное чутье, вкус и техническую составляющую.
Если человек поступает в вуз на эту специальность, то за его спиной должны быть курсы по рисованию или в идеале художественная школа. Рисунка, живописи и композиции, теории теней и перспективы во время учёбы очень много. Это сложно даже для тех, кто закончил художку. Нужно желание и страсть не только к рисованию, но и техническим дисциплинам. Одинокие художники, бродящие как волки в лесу и не понимающие физику, обычно не вывозят.
Алёна: Человек, который мечтает стать ювелиром, должен знать материаловедение, физику, а также любить творить и придумывать. У него не обязательно должен быть собственный стиль, он придёт с годами, но без задумок и уверенности в своём таланте не обойтись.
— Какие мифы вы часто слышите про свою специализацию?
Дарья: Главный миф — мы художники, хотя это не так; мы никуда не устроимся на работу, хотя это не так. На самом деле у нас огромный спектр предприятий, в которые мы можем устроиться: мебельные фабрики, частные компании, ювелирное производство и мастерские, машиностроительное производство. Машины делают дизайнеры. Они подсчитывают, какой изгиб пойдет, выдержит ли он нагрузку нужную машине, какой материал под это подобрать. Это всё делают тоже дизайнеры нашей области.
Алёна: Миф номер один — мы художники. Мы не художники, мы инженеры-конструкторы. В дипломе у нас будет написано — инженеры.
— Вам разрешают работать с драгоценными металлами или студентам их не доверяют?
Дарья: Нам разрешают работать с драгоценными металлами, если мы сами за них заплатим. Наша дипломная работа заключается в изготовлении уникального ювелирного изделия. В этом году девочки делали деревянные тоннели для ушей с драгоценными металлами с художественной резьбой. Но дипломные работы хранятся в университете, и получить их можно только через 5 лет. На свою дипломную работу я хотела сделать грилзы для зубов. Мои знакомые стоматологи уже согласились сотрудничать, а заказчик оплатить расходы на материал. Но мы отбросили эту идею из-за того, что универ не отдал бы изделие в скором времени. Хотя получилась бы хорошая рекламная компания, мы бы задействовали столько специалистов.
Ещё у нас есть производственная практика, на которой мы оттачиваем знания на практике. Мы находим себе ювелирное производство, предприятие, завод. В отличие, от предыдущего направления, на ювелирке практики достаточно. Она начинается со второго курса и даже на в конце четвертого есть преддипломная практика.
Алёна: Пока что мы не работаем с драгоценными металлами. Я знаю, что когда человек готовит проект, то он договаривается насчёт этого на кафедре. Или же, когда участвует в конкурсе появляется такая возможность. В основном мы изучаем всё только в теории.
— Кем ты видишь себя в будущем? Есть ли определенные бренды, с которыми ты хотела бы поработать? Cartier? Swarovski?
Дарья: Я вижу себя в будущем владельцем собственного бизнеса, связанного с ювелирным производством. Я определенно бы хотела поработать с Cartier. Swarovski не так интересует, так как у них искусственно выращенные камни, а меня больше привлекают натуральные драгоценные камни. У Tissot нравятся часовые механизмы. Любая мелкая кропотливая работа считается ювелирной, часы в том числе. С Tissot и Cartier я бы хотела посотрудничать, но кто меня пока возьмет. В Новосибирске есть ювелирная студия «MONO», в которой я заказывала обручальные кольца. Они поставляют украшения и делают их сами. А также предоставляют услугу, по которой любой желающий в присутствии ювелира создает себе украшение. Ребята мне нравятся, и в будущем я хотела бы устроиться туда ювелиром или для начала помощником.
Алёна: В четырнадцать лет я познакомилась с ювелирным брендом «Aloha Gaia». Это не Swarovski, а уж тем более не Cartier. Это локальный бренд со своей уникальной историей. Создательница бренда — Дара Мускат вдохновила меня на создание собственного бренда, в котором бы отражалась моя история. Я загорелась этой идеей, и в будущем хочу работать на себя. Мне не важен размер моего производства, я хочу нести посыл через свои украшения. Меня привлекают бренды с продуманной сильной историей, которые верны себе и своей концепции.
Фото обложки Jacek Dylag, Unsplash
